Что остается от человека, замыкающего детонатор взрывчатки на поясе?.. Часть III
о бородах, автомобилях и прочем
Отдельная песня – их автомобили. То, что, несмотря на военную ситуацию, на дорогах Дамаска пробки – из-за дешевого топлива, мы говорим в фильме. Замечу, что автомобилей в идеальном состоянии, без вмятин и царапин, без ржавчины и трещин можно пересчитать по пальцам. И не потому, что бедно, просто отношение такое, как к обычным телегам.
На наших глазах один сириец другому въехал в бампер. Да так, что половина этого бампера просто отвалилась.
Пострадавший вышел, оглядел поломку, что-то на арабском попричитал минуты, обращаясь в Небу, плюнул, сел в машину и поехал дальше. Ни тебе полиции, ни страховых. Виноватый тоже попричитал – и поехал дальше. Вот это – ДТП по-сирийски. Нет этого автомобильного фетишизма, как у нас. Проблемы у людей другие.
Видели мы там проститутку – судя по всему, на весь Дамаск одну. Каждый вечер она приходила в гостиницу, а мы в это время пили кофе и еще долго рассуждали, кто же она: каждый день приходит, так грустно сидит и смотрит на нас (улыбается). Так что с духовностью и культурой у сирийцев все в порядке.
К слову, перед поездкой отец Захария нам сказал побриться и постричься, потому что бородатые и волосатые в Сирии – это «джихадовцы», снайпер может не понять. В итоге – мы побрились, а отец Захария нарядился в военную форму, которую мы купили на рынке за три копейки, повязал на голове арафатку, сам характерной внешности с черной бородой. Из-за того, что он все снимал на айфон, в том числе, военные объекты, и из-за его вида, потому что от ваххабитов его можно было отличить только по цепочке с крестиком на шее, нас, как минимум, трижды останавливали.
У солдат пропадал дар речи при виде отца Захарии, а еще, замечая профессиональную камеру, - вообще без разговоров. Пока мы не покажем документы, разрешение на съемки, а еще скажем «Украини», тогда только нас отпускали (улыбается).
Потом еще говорит перед поездкой нам батюшка, мол: там война, жрать нечего. Набрали мы рыбной консервы, которая, к слову, и каталась с нами туда-обратно. Оказалось, что в Сирии еды достаточно. Дело в том, что экономика Сирии практически не зависима от импорта, у них замкнутый цикл промышленности – свои оливки, пшеница, легкая, тяжелая промышленность.
Это дает им возможность автономно держаться. Но в районах, захваченных боевиками, голод. Не потому, что нет продуктов, а потому, что туда невозможно ничего завезти. Просто берут на измор. А в целом в стране есть продовольствие. Конечно, инфляция, экономика надорвана, но я видел работающие краны из окна гостиницы – что-то строится. Продолжается война, но жизнь идет, и дай Бог им продержаться!
…о страхе
После прямого эфира нас принял у себя глава парламента Мухаммед Джихад аль-Ляхам. Мы еще прощались с господином аль-Ляхамом, а наш коллега продюсер Витя Флоров взял камеру и сказал, что будет ждать в микроавтобусе, который стоял под стенами парламента. А это государственной важности объект, охраняется по периметру снайперами.
К слову сказать, Витя Флоров – один из самых дисциплинированных сотрудников «Интера». Пунктуален до педантизма, на любые съемки минимум за 3 минуты до начала приходит. Воплощение дисциплины. В отличие от меня. И когда я обнаружил, что этого человека нет на месте, сразу насторожился. Он технику сложил – и растворился. Мы к охранникам парламента – не видели ли, куда пошел наш человек. Охранники камеры наблюдения проверили, нет нашего нигде.
Я начинаю седеть. Впервые за 37 лет так искренне читал Иисусову молитву и «Отче наш». «Господи, помилуй!» - Сам Господь, наверное, удивился. Если бы меня повязали, я бы не волновался так, но у меня была ответственность за группу, плюс – передо мной сразу возникли глаза беременной жены Вити, которая далеко не фонтанировала радостью, провожая нас в Сирию: «Что за авантюры, Молчанов? Это же не шутки, это война».
Проходит полчаса, час, полтора. Вити – нет. К нам вышел генерал охраны парламента: «Не волнуйтесь – здесь вошь не проскочит. Если через 2 часа он не вернется, все иностранцы Дамаска будут перед вами». А человека все нет. Тут идет к нам сирийский солдат с бейджем: «Ваш?» Я от радости даже хлопнул его по плечу, а он такой огромный, как скала, никогда еще таких не видел (улыбается). Не завидую его обидчикам.
Парламент
У нас с собой была камера GoPro – такая маленькая цифровая камера для авто, Витя решил поснимать «лайф» – людей, витрины, заодно проверить, как снимает камера. С этой «лабудой», без документов он пошел по улицам. Естественно, бдительные сирийские солдаты увидели иностранца с девайсом, и уже через 30 сек. Витя был задержан до выяснения личности и обстоятельств.
Но никто из солдат не знал английского языка – это был разговор глухого со слепым. Полчаса они бегали искали USB-шнур, чтобы посмотреть, что там наш Витя наснимал, затем Витя пытался на пальцах объяснить, что: журналист, Украина, парламент, бейдж «Пресса». Мало ли что, мог быть «связным» и снимать, где расположены блокпосты, чтобы нанести удар, так что сирийские солдаты поступили абсолютно правильно. Но посмотрев отснятое, увидели, что там информация (люди, кафе, магазины), не представляющая для них ценности. Тут подъехал их «главный», въехал на английском, в чем дело, и взял бейдж проверить, наш ли человек.
Похороны
Христианская семья переживает горе
Никогда еще такого волнения и страха не переживал. Причем, это же случилось уже после эфира на местном телеканале. Нас знали в лицо все «гаврики», запросто могли подъехать и затолкнуть в авто, как это делали не раз. Вот наша переводчица Анхар Кочнева, вы слышали, сейчас похищена и за нее требуют выкуп. Кстати, мы с ней встречались в Дамаске, но уже в последние дни нашего пребывания.
Поэтому я никогда не стоял у проезжей части, не поворачивался спиной, забегал быстро в микроавтобус, чтобы не было возможности контакта…
То, что остается от человека, замыкающего детонатор взрывчатки на собственном поясе. Фото Анхар Кочневой
…о приезде домой
Непередаваемое ощущение – ни одного блокпоста по дороге из Борисполя в Киев. Ни одного пулемета. Ни одной проверки документов. Какое счастье!
У нас как раз была «предвыборка» в разгаре, везде висели билборды с нашими кандидатами. Если раньше я был вовлечен в эти политические процессы, интересовался, обсуждал развитие ситуации, то сейчас все это мне казалось «детским лепетом на лужайке». Янукович, не Янукович – люди все живые, никакой стрельбы, вот что!
Приехал в дом, почитал ленту новостей: милое, замечательное наше болото, как хорошо, что нет ни одной сводки о погибших… Очень, очень не хочется, чтоб у нас что-то подобное было. Не дай Бог!
Дамаск
*** Не дай Бог. Кажется, в последнее время мы перестали по-настоящему ценить мир и спокойствие. Забыли присказку «лишь бы не было войны», которую часто слышали от наших бабушек и дедушек. Считаем, что хлеб в булочной, вода в кране, ток в розетке, лекарства в аптеке и милиционер на перекрестке — это некая данность, нерушимый порядок вещей, который невозможно изменить. Нет, сей порядок очень хрупок. Его очень легко разрушить и очень трудно вновь обрести.
А сказал великий антифашист Юлиус Фучик: «Люди, я любил вас. Будьте бдительны». Будем же бдительны! Не ведет ли кто подкоп под нашу счастливую, мирную жизнь? Ведь всемирная сеть буквально захлебывается от пропаганды ненависти и разврата. Профессиональные поджигатели войны продадут ненависть на любой вкус.
Одному скажут: «убей своего брата, он неправильно Аллаху молится», другому: «убей своего брата, он на демонстрацию неправильный портрет таскает», третьему: «убей своего брата, он не на том языке говорит». Всуе упоминаются страшные слова – «раскол в обществе», «гражданская война»... Многие повторяют эти слова, не вникая в их содержание. В этих словах – артиллерийская канонада и плач ребенка, стоящего на обгоревших руинах. Будьте бдительны, берегите мир.
Ольга Мамона - для "УНИАН-Религии"
Фото из архива Юрия Молчанова и протоиерея Захарии Керстюка