Позади очередной учебный год. Впереди — сессия, защиты, выпускной, а затем вступительные экзамены нового набора учащихся. В том числе, в духовных семинариях и академиях.
О прошлом и будущем Киевских духовных школ; о том, что уже сделано и что пока еще только в планах; о современных семинаристах, их успехах и интересах — рассказывает в ректор КДАиС, управляющий делами Украинской Православной Церкви митрополит Бориспольский и Броварской Антоний (Паканич).
Разговор состоялся в преддверии знаменательной даты: 31 мая исполнилось ровно 7 лет со дня назначения владыки Антония ректором КДАиС. С вопроса об этом повороте в его жизни мы и начали беседу…
Владыка, что изменилось в семинарии с Вашим приходом?
Начну с того, что 31 мая исполняется ровно семь лет, как я являюсь ректором Киевской Духовной Академии и Семинарии.
Блаженнейший Митрополит Владимир поставил передо мной задачу: киевские духовные школы должны соответствовать высоким требованиям, которые предъявляют к Церкви и к православному богословию современное общество и современная жизнь.
Семинария возродила свою деятельность в 1988 году, академия — в 1992-м, то есть к моменту моего назначения определённая база уже была наработана. Тем не менее, многие аспекты жизнедеятельности академии требовали пересмотра, нужна была реформа образования.
К 2007 году, году моего назначения ректором, во всех семинариях РПЦ, находящихся на территории России, Белоруссии, Молдовы, указанная реформа уже активно проводилась. Поэтому Киевским духовным школам можно было учесть как положительные достижения, так и недостатки, которые уже к тому времени проявились. Тем более, что в течение 7 лет я преподавал в Московской Духовной Семинарии — как раз в период ее реформирования.
Очень хотелось, чтобы учебный процесс соответствовал вузовским стандартам, а для этого нужно было развивать научно-методическую базу. Хотелось, чтобы преподаватели получали достойную оплату за свой труд; чтобы студенты жили в нормальных условиях. Так что лето 2007 года мне запомнится на всю жизнь – это сплошные ремонты, поиск финансирования и одновременно работа над учебным планом.
Я очень благодарен за поддержку нашему Блаженнейшему Владыке, с которым я согласовывал абсолютно все свои шаги, и тем моим помощникам-энтузиастам, без помощи и понимания которых я один просто ничего бы не смог сделать.
С чего начались реформы?
С усиления преподавательского корпуса. Когда я принял академию, профессорско-преподавательская корпорация состояла из 30 человек. К началу нового 2007/2008 учебного года преподавателей стало в два раза больше. Причем мы искали по всей Украине, если можно так выразиться, узкопрофильных специалистов по разным направлениям богословия и периодам церковной истории.
Мы пересмотрели учебную программу, структурировав ее и включив ряд новых дисциплин. Это касается, прежде всего, иностранных языков. С первого курса наши студенты стали изучать английский. Сегодня это язык международного общения.
Постепенно вводили в учебную программу древнегреческий, латынь, иврит. На Ученом совете было принято решение, чтобы выпускники Семинарии, желающие поступить в академию, сдавали экзамен по иностранному языку. Это удалось осуществить, и сегодня вступительные экзамены проходят именно таким образом.
Чтобы поднять уровень поступающих в Семинарию, на базе Закона Божия, изданного Киевской Митрополией, была составлена программа вступительных экзаменов.
Что Вас больше всего поразило, когда Вы приступили к своим обязанностям в академии?
Поразил масштаб поставленной передо мной задачи. И, конечно, ответственности за судьбы молодых людей, которые за короткий период должны стать священнослужителями. А ведь подавляющее большинство только окончило среднюю школу, они впервые оторвались от родительской заботы и ласки. Поэтому кроме интеллектуального наполнения надо было поработать и над бытовыми условиями жизни студентов.
Слава Богу, удалось отремонтировать учебные корпуса, общежитие, устроить небольшой спортзал, компьютерный класс, открыть Церковно-археологический музей.
Есть вопрос относительно места Вашего проживания… У аудитории отечественных телеканалов складывается стереотип о епископах, как о людях роскошной жизни. А Вы живете в самой семинарии... Расскажите об этом, пожалуйста.
По традиции, руководство всегда жило в стенах духовных школ.
Вначале, как монах Лавры, я жил в одной из келий монастыря. Потом переселился в так называемую квартиру ректора, которая находится прямо корпусе студенческого общежития. Студенты живут на втором этаже, на первом — я и преподаватели. Так что всё, чем живут студенты, их радости и печали — всё это происходит в буквальном смысле над моей головой. Иногда довольно бурно…
Современные технологии ремонтных работ таковы, что через стены и воздуховоды почти всё слышно. Так что я в курсе всех студенческих проблем: кто с кем встречается, с кем поссорился... Даже мирить приходилось. Меня удивлённо спрашивали: а откуда Вы знаете?
Я не только живу среди студентов, но и принципиально питаюсь со студенческой кухни. В своё время, будучи студентом, я «заработал» язву желудка. Поэтому, зная, что это такое, прилагаю максимум усилий, чтобы никто из моих студентов не знал, что такое язва. Я должен «чувствовать» своим желудком, как питаются ребята.
Была крайне удивлена, когда узнала, что в КДС действует спортзал...
— Это как раз неудивительно, учитывая энергию и молодость наших студентов. У нас нет необходимости в бытовой физической нагрузке — рубить дрова для печи, чтоб отопить помещение или приготовить обед. В наших современных реалиях физический труд заменяется физической нагрузкой в спортзале.
Студентам нужна отдушина. У нас не только спортзал, есть и неплохая футбольная команда, которая участвует в разных соревнованиях — не только киевских, но и международных.
Есть своя санчасть, врачи. В общем, следим не только за духовным состоянием, но и за физическим здоровьем наших студентов.
Мы постепенно возрождаем академическое монашество. Меня очень радует, что достаточно большой процент наших студентов принимают монашеский постриг. За семь лет, будучи ректором, я постриг около 30 человек. У нас в Академии свой минимонастырь.
Это очень важно. До революции спорили о целесообразности существования ученого монашества. Но для духовной школы считаю такой институт очень необходимым и насущным. Ещё студентами, но уже будучи монахами, ребята работают над собой и интеллектуально, и духовно. А это помогает тем студентам, которые ещё не определились с выбором: монашество или женитьба.
Вообще меня очень радует желание наших студентов принять сан в семинарии и академии. Сегодня у нас на каждом курсе, начиная с третьего, есть священнослужители. Количество рукоположений красноречиво говорит само за себя.
А ведь было время, когда некому было трапезу благословлять….
Расскажите, пожалуйста, об археологическом музее, который был возрождён.
Известно, что до революции первый Церковно-археологический музей появился именно в Киевской Духовной Академии. К сожалению, бурные события начала ХХ века привели к тому, что музей был закрыт, а коллекция частично утрачена, а частично находится в различных государственных фондах.
С возрождением академии необходимо было восстановить историческую правду. Возрождение академического музея — не просто дань традиции. Музей воспитывает внутреннюю культуру человека, понимание красоты церковного искусства, красоты в целом. Будущие священнослужители должны научиться понимать каноническую икону, разбираться в атрибуции церковных реликвий.
Открытие Церковно-археологического музея мы приурочили к 75-летию Блаженнейшего Митрополита Владимира, который передал в экспозицию многое из своего личного собрания. Сейчас в музее проходят тематические выставки.
Есть ли что-то такое, чем КДАиС отличается от других учебных заведений подобного профиля в Украине и шире – во всей РПЦ?
Принципиальных различий сегодня нет. Известно, что до революции Киевская Духовная Академия переводила западных отцов Церкви. В принципе это и создавало определённую атмосферу в научной деятельности Духовной Академии.
В наши дни нашу учебную программу корректируют условия жизни Украинской Православной Церкви, которые и предполагают введение некоторых дисциплин, которых нет в других семинариях и академиях Русской Православной Церкви. Украина – многоконфессиональное государство. Мы сосуществуем с разными христианскими конфессиями, следовательно, мы должны более подробно знать не только историю появления, но и современное положение УГКЦ и протестантских деноминаций. В этом плане у нас более расширенная программа. Есть также такой предмет, как история церковных расколов.
Также в семинарии преподаются социально направленные предметы, например, «Основы жестового языка» – для миссионерской работы с людьми, имеющими ограничения со слухом и речью, ряд других дисциплин.
Удивительно расположение академии, на территории Киево-Печерской Лавры. Вы ощущаете духовную поддержку печерских преподобных?
Для Киевской Духовной Академии благословение Божие, что она находится на территории Киево-Печерской Лавры. Тут сами стены охраняют и помогают нашим юношам. Охраняют от соблазнов, которые есть за стенами, и помогают — молитвами наших святых соотечественников, мощи которых лежат в пещерах.
Также важен опыт современных духовников, насельников монастыря, которые влияют на становления наших студентов как личностей, как православных людей, как будущих священнослужителей.
Со стороны кажется, что семинария — это закрытый клуб, куда никто не вхож. На самом деле это так?
Действительно, семинария — закрытое учебное заведение, которое не просто даёт образование, а готовит будущих священников, наставников человеческих душ. И очень важно, чтобы эти наставники были глубоко верующими и преданными Церкви. Жизнь духовной школы так и устроена, чтоб способствовать этому.
Но мы люди современные, и нельзя отрываться от современных достижений, тенденций, которые не являются греховными. Главное — научить ребят делать самим правильный выбор. Потому что сам по себе запрет, если человек не определился, что правильно, а что нет, может привести к большим духовным проблемам. Поэтому мы стараемся учитывать реалии нашего времени.
В семинарии есть компьютерный зал, проведен интернет. В учебной программе введён специальный предмет, который помогает студентам разобраться в области современных технологий.
Ребята бывают на спектаклях, операх. Ездят в паломнические поездки к святыням Украины, России, Греции, Афона, Грузии и других стран.
Открытость в таком отношении и постоянный воспитательный процесс дают студенту возможность воссоздать внутреннего человека. Выработать стойкость, чтобы были силы не только самому устоять перед искушениями, но и впоследствии помогать своим прихожанам. И эта духовная борьба – свободный выбор каждого.
КДС – это, прежде всего, учебное заведение, к тому же — духовное. А как в семинарии обстоит дело с духовностью, ведь в данном случае речь идет о юношах, а их возраст не очень-то располагает к аскетизму?
Слово аскетизм происходит от греч. asketes - упражняющийся в чем-либо. Думаю, что духовные упражнения необходимы каждому христианину независимо от возраста.
Аскетизм – это, прежде всего, способность человека к самоограничению, по слову апостола Павла: всё мне дозволено, но не всё на пользу. И именно эту прививку надо сделать нашим детям (хотя они уже далеко не дети, кто-то в армии служил…) — привить чутьё и любовь к подлинной духовной жизни.
Для этого есть целый штат духовных воспитателей. Есть духовники Лаврские. Всё настроено на то, чтобы молодая душа почувствовала красоту церковной жизни. А красота церковной жизни – в спасении собственной души.
Когда абитуриенты приходят к нам, я спрашиваю, зачем они поступают в семинарию. Многие отвечают: помогать спасать людей. Я уточняю: А вы сами уже спаслись?..
Важно научить ребят расставлять правильно акценты. Чтобы учить кого-то быть святым, надо самому стремиться к святости. Чтобы исповедовать, надо научиться самому искренне исповедоваться.
Молодость – прекрасная пора, когда впереди поле широкой деятельности, большие перспективы зовут и манят. Но при этом надо научиться ценить историческое богатство нашей Церкви.
Необходимо с молодости научиться бороться со своими грехами. Вокруг много красочного и соблазнительного. Многие наши студенты – выходцы из сёл, и им трудно устоять в таком мегаполисе, как Киев. И можно себе представить, что в первое время по приезду сюда, происходит у них в сознании. Как сопоставить разнообразие лимузинов, красочность витрин, магазинов, где всё ломится от всего, с тем, что проповедуют внутри Церкви?
Вспоминаем опять золотые слова апостола Павла. Этому надо учиться с молодости. Потому что если человек не борется со страстями в юности, то к старости у него на борьбу уже нет сил. По лицу старика можно определить, как он жил. Если боролся с грехами, то лицо радостное и возвышенное. Если нет – подавленность и ворчливость, мол, жизнь проходит, ничего не удалось. Это потому, что в молодости всё было пущено на самотёк.
В этом и состоит их аскетизм – в столь юном возрасте почувствовать и выбрать то ценное, что будет служить подспорьем в дальнейшей деятельности как священника. Главное — стремление к преображению своей вечной души, именно от этого зависит наше спасение.
Сейчас церковное общество сталкивается с проблемой – отсутствие культуры у духовенства. Человек может получить образование в виде набора знаний, но его культурный уровень, увы, не соответствует высокому званию священнослужителя. Делает ли что-то КДС в этом направлении?
Все мы – дети своего времени. К сожалению, современная общеобразовательная школа, да и институты, и университеты, стремятся дать только набор знаний. Воспитание человека не предполагается.
Как уже было сказано, мы возродили Церковно-археологический кабинет. Ведь церковное искусство отражает церковное предание, а церковное предание – это всегда внутренняя красота. Хотя и внешняя красота важна… Архитектура православных храмов, например, всегда поражала своей красотой. Но человек красив, когда его душа красива. И никак иначе.
К слову о внешней красоте. В семинарии преподаётся этика и эстетика. Обучаем наших студентов правильным манерам и этикету. Когда я стал ректором, принципиально настоял, чтобы на столе были ложка, вилка и нож.
Священники всегда были культурной элитой общества. И это нужно воспитывать, к этому нужно стремиться. Не всегда удаётся, к сожалению. Если Вы имеете конкретный случай, нужно поинтересоваться, учился ли священник в семинарии. Существует большая разница между священнослужителями, которые учились в семинарии стационарно, и так называемыми заочниками. Семинария закладывает общий культурный уровень в процессе обучения и воспитания.
Внутренняя культура важна не только для сугубо церковных реалий, она помогает правильно себя позиционировать в обществе. Не надо бить себя в грудь и кричать, что ты православный, надо, чтобы окружающие видели в тебе носителя этой небесной красоты и хранителя правильной веры.
Для православного человека его православие должно выражаться во всём – в вере, в поступках, в поведении, в улыбке, в движении рук, глаз, в одежде. Это всё предполагает духовное и эстетическое воспитание. Важно, чтобы и семья священника стала таким образцом.
Общество, действительно, нуждается в таких образцах. Вы благословляете семинаристов на брак?
Согласно Уставу духовных школ, когда студенты собираются жениться, они всегда приходят ко мне, как ректору, за благословением. Я прошу, чтобы приходили со своей избранницей. Потому что выбор супруги для священнослужителя – важное и судьбоносное решение. По канонам, священник не может второй раз жениться. Есть такая шутка: семинарист и минёр ошибаются один раз. Поэтому для меня важно увидеть девушку и пообщаться с ней. Спрашиваю её, осознаёт ли она, что такое быть женой священника. Ведь их семья – это будущий образец для того общества, тех прихожан, куда они направляются.
Поэтому важно, чтобы при избрании будущей матушки — как народ с любовью называет супругу священника, молодой человек понимал всю ответственность своего выбора и своего соответствия высокому званию священнослужителя.
