Спектакль «Сестры»: что значит сыграть княжну?

Документальный спектакль «Сестры» – единственный в Украине, с аншлагом уже в который раз проходит на сцене Дома актера в Харькове. Основанный на дневниках императрицы Александры Феодоровны Романовой и ее четырех дочерей – царственных княжон, поставлен творческим молодежным театром «Апарте» и посвящен юбилею дома Романовых, 400-летие которого отмечается в 2013 году.

Это спектакль о любви и вечных ценностях, о невыдуманной борьбе за спасение и очищение души.

Читайте также: ХАРЬКОВ. Спектакль «Сестры», посвященный дочерям последнего Российского царя, уже в третий раз собирает аншлаг

«Без чистоты невозможно представить истинную женственность. Даже среди этого мира, погрязшего в грехах и пороках, возможно сохранить эту святую чистоту». (Императрица Александра Феодоровна Романова.) Подтверждение тому – жизнь четырех великих княжон, дочерей последней царской семьи.

После спектакля нам удалось побеседовать с актерами и зрителями, обменявшись впечатлениями. Что думает современная молодежь, в частности сами девушки-актрисы, сыгравшие сестер, каково их личное отношение к образам царственных княжон. Что думает режиссер-постановщик этого спектакля не как режиссер, а как педагог: каково влияние образов царственных сестер на актрис в их реальной жизни. И, конечно же, кому этот спектакль стоит смотреть? – читайте в интервью.

Большая часть авторского текста была принесена самими актрисами

Мищенко Инна Геннадьевна – режиссер-постановщик спектакля «Сестры», руководитель творческого центра молодежного театра «Апарте»

– Спектакль «Сестры» был основан на дневниках императрицы Александры Федоровны Романовой и ее четырех дочерей – царственных княжон. Для меня сегодня знаменательный день, потому что сегодня я смотрела этот спектакль не как руководитель, а как педагог – что происходит с девушками, которые позволили себе примерить образ сестер Романовых. Очень радостно, что когда готовили этот спектакль, большая часть авторского текста была принесена самими девушками. Они смотрели, читали, искали то, что больше откликалось в их сердце, приносили и просили письма, искали разные воспоминания, историю о своих героинях. Благодаря их активной работе, познанию и примеру, я думаю, в их душе тоже очень многое изменилось: они многое посмотрели, многое узнали, много об этом говорили между собой. И та чистота, та женственность, которые они смогли на себя примерить и почувствовать, очищает и возвышает.

– Как родилась идея такого спектакля?

– Идея была давно. Оставили меня неравнодушной письма Александры Федоровны. А потом, понимая, что возраст сестер соответствует возрасту моих актрис, захотелось поделиться. Как только я поделилась с ними, и девушки сами прочитали материалы, сказали: «А можно это попробовать и как-то воплотить?» Я говорю им: «Это не пьеса, но давайте попробуем. Несите материал, приносите, что интересно, давайте вместе смотреть».

Так у нас и получилась наша композиция – спектакль, воспоминание. Можно даже сказать – воспоминание-благодарение. Набрались смелости и попробовали!

Прекрасно, что спектакль может жить дальше. Несмотря на то, что мы уже показываем спектакль, девочки еще приносят материалы, письма и говорят: «Давайте вот этим еще дополним, вот это интересная история, давайте этот текст разберем». Это, конечно, радует! Потому что ты понимаешь: он живет, он дышит, он продолжает в них проживать снова историю этих великих людей.

– Кому бы Вы посоветовали посмотреть спектакль, на какой возраст он рассчитан. Кому, по-вашему, мнению вообще необходимо его увидеть?

– Он – для семейного просмотра и не только для тех, где воспитываются девушки, но и юноши тоже. Потому что у Александры Феодоровны много посвящено тому, что такое младшая сестра для брата. Поэтому считаю, что спектакль – для семейного просмотра и, конечно, для молодежи. Пусть они знают, что бывает и по-другому, и это – прекрасно.

В малом зале помещается всего 70 человек. Благодаря этому, есть ощущение пребывания здесь, а не отдаленно на сцене. Создается эффект полного присутствия тебя на событии, которое происходит не на сцене, а тут же, рядом с тобой.

 – Не мог не обратить на себя внимание театральный антураж* спектакля. До мелочей была воссоздана атмосфера эпохи конца XIX – начала XX вв. Кропотливое повторение нарядов эпохи, в которой происходило действие – белоснежные гипюровые платья княжон, украшенные длинной нитью белоснежного жемчуга; смешение мягких тканей, удлиненных до пола в женственных складках белого шелка, атласа и кружев, что полностью отражали и скромность, и целомудренность, и простоту, и удобство царственной одежды. Внешний облик хорошо подчеркивал глубину мыслей и сам характер царственных дочерей. Талантливо продуманная обстановка зала умело возвращала в историческую достоверность. Восхищала заботливо и тщательно продуманная обстановка предметов быта – круглый миниатюрный столик, уютные стулья, кружевная скатерть, вязаная шаль – все белоснежного цвета, подчеркивающего благородство семьи. Как это удалось воспроизвести?

– У нас есть замечательный художник, наш добрый друг – Елена Губик. Она разрабатывала и шила костюмы, придумывала сценографию* к спектаклю. Вот из самых простых вещей, вплоть до того, что приносили свои старые альбомы с фотографиями и надписями. Она придумывала, где фотографии должны стоять, где икона висит. У нее очень хорошо развито пространственное мышление, она интересно всегда все делает, казалось бы, из ничего! Есть замечательный художник по свету – Эдуард Минаков. Он постоянно придумывает какие-то интересные вещи, подсветки. Ему много говорить не нужно, он чувствует атмосферу и пространство.

– Мне кажется, что Вы рисковали с этой темой.

– Вообще, я до сих пор думаю, что это где-то на грани. У меня нет однозначного ощущения. Тема для многих оказалась, действительно, малоизвестной, кто-то знал, как история перекликается в спектакле. В этом есть и свой положительный момент – после просмотра некоторые люди, многие мне знакомы, обращаются к интернету, начинают смотреть, интересоваться данной историей. В большинстве – это молодые люди. Им становится интересна тема уже после спектакля.

Очень тяжело было понять, как могут быть люди такими хорошими?!

Анастасия Шевченко, 26 лет – актриса театра «Апарте». В спектакле сыграла Анастасию – самую младшую из сестер Романовых

– До работы в этом спектакле, Вы раньше были знакомы с материалом?

– Естественно, о семействе Романовых сложно было ничего не знать. Были, конечно, какие-то сведения из учебников истории. Фильм смотрела, который нам подарили, когда мы были в Санкт-Петербурге на фестивале, где в жюри был Александр Владимирович Галибин. Он сыграл Николая II в фильме «Венценосная семья», его посмотрели... В общем, была какая-то информация, но ничего конкретного, общие сведения и не более того.

– Какие были ощущения от игры в этом спектакле?

– Очень противоречивые. Когда мы стали ближе знакомится с этой семьей, с тем, как они общались, как они жили, как они вообще смотрели на мир, на других людей, стали происходить очень интересные вещи. Приходило какое-то осознание – насколько много мы потеряли. И очень тяжело было понять, как могут быть люди такими хорошими?! Они не злились друг на друга, как сейчас. Они никогда друг другу не грубили, не завидовали. Ничего такого не было, и это было естественно и нормально!

Плюс манеры: у девочек в крови были прямая спина или то же вежливое обращение – они это с молоком матери впитывали. А мы, простые современные дети, привыкли к быстрому темпу, быстрой речи, привыкли к совершенно другому построению фраз даже в обычной жизни. И перестроиться на этот лад, на другой темпоритм существования было очень сложно! Но, спасибо, есть фотографии, есть видео – мы смотрели на них и как-то пытались приблизиться к их образам. Не их приблизить к себе, потому что это невозможно – они там, а мы здесь, они высоко, а мы – здесь, внизу. А попытаться дотянуться до такого уровня. Это очень трудно, но очень интересно.

Я всегда после этого спектакля плачу, мне всех жалко, очень жалко, что их убили. Мне жалко от имени своего персонажа, когда представляешь, что обижают моего папу и говорят, что ты больше не царь… Это вообще очень обидно. Но это хорошие слезы – не с мыслями, что все плохо и все умерли, а это что-то очень высокое и светлое, что очищает!

– Кому можно посоветовать посмотреть этот спектакль? На какой возраст и кому, считаете, необходимо его посмотреть?

– Сложный вопрос. К восприятию такого рода вещей готов не каждый человек, например, кто вообще даже не знает, кто такие Романовы. У нас действительно есть такие люди, которые не знают, кто такие Романовы и, как минимум, таким людям нужно почитать историю. Кто-то знает, но стоит на другой стороне баррикад. У меня лично есть знакомый, который говорит, почему это он должен жалеть царя, считая, что вся Россия из-за него разорилась. Да, убили дочерей, но, сколько народу тогда убили, так что жалеть никого не должен, ему это не интересно и не близко, его интересует другая проблематика…

Для меня лично в этом спектакле есть ключевая фраза, я играю именно об этом. Это фраза, которую говорит Татьяна Марии после госпиталя (по спектаклю) – слова, взятые из дневников императрицы Александры Феодоровны Романовой:

«В каждом сердце, самом диком,

Частичка есть добру открытая,

Где семена любви и правды, и добра цветы

Взрастут, коль их посеешь ты.

Их сеять, чтобы мир стал краше -

Наш долг, всегда забота наша» – для меня это идея спектакля!

Думаю, что возраст для просмотра спектакля неважен. Важна степень внутренней культуры и степень подготовки к такому роду вещей. Посоветовала бы обязательно смотреть тем, кого интересуют отношения в семье – как должны строиться отношения между детьми и родителями, между мужем и женой и у детей между собой. Показ этого спектакля – для семейного просмотра, но для семей, которые действительно семья или для тех, кто хочет ее построить.

– Актуальны ли эти герои в наше современное время?

– Да. Несмотря на то, что они такие высокие, чистые, неземные – они живые люди, живые девочки, очень настоящие. Именно это и можно играть. Потому что, когда говорят: «Сыграй святого», сразу охватывает ужас – ну а как ты его сыграешь? Он святой, а я вон кто – обычный живой человек?!

Но когда начинали разбирать образы, то увидели, что они тоже между собой и спорили, подшучивали, придумывали истории всякие. Вот такая смешная история, например, когда Анастасия была маленькая, ползала под столом и генералов за ноги дергала, за что и получила потом по мягкому месту... Т. е., они обычные, но отличие есть очень большое. Во-первых, воспитание, а во-вторых – совершенно другое отношение к жизни.

Очень важно, особенно сейчас, быть открытым и в то же время быть над всем, что нехорошее и ненужное для тебя. Они умели это делать: их и в ссылку отправили, унижали, солдаты злые попадались, которые позволяли себе грубить им, хамить. Но это проходило мимо их по касательной.

Сейчас такое время, когда многим детям, подросткам и даже взрослым людям очень легко увязнуть в болоте и уже не выбраться оттуда. А можно себя настраивать так: все могут делать что угодно, но я знаю свою линию и я ее держусь. Вот это, думаю, очень ценно в данной работе. Потому что она направлена на то, чтобы люди открывали в себе хорошие качества и их культивировали. Посмотрели спектакль и подумали: как у них все красиво и я хочу так красиво поступать, вот перестану-ка я с завтрашнего дня, например, ругаться. Это не сразу получится, говорю об этом честно J. Но хотя бы в какой-то момент, если будет старание улучшить себя, то мир станет чуть-чуть лучше, хоть на капельку времени.

В процессе подготовки к спектаклю меня волновал главный вопрос – как найти позволение вообще прикоснуться к этому материалу

Татьяна  Афанасьева, 26 лет – актриса театра «Апарте». В спектакле играла Марию, третью дочь императора Николая II и императрицы Александры Феодоровны

– Каковы Ваши впечатления от участия в этом спектакле.

– Не могу говорить сейчас о себе и о спектакле, потому что все эмоции и переживания свежие. Наверное, смогу только через два-три дня об этом рассказать, потому что это нелегко и, думаю, не только мне. Это нелегкая тема, с которой можно очень долго работать. И чтобы докопаться до сути, чтобы суть звучала, нужно каждый день работать, вечно работать, как мне кажется.

– Вы раньше были знакомы с судьбой царственной семьи или Ваши знания пополнились в процессе работы над этим спектаклем?

– Да, конечно, я знала об этой семье, но в основном слышала про Анастасию и про Алешу. Для меня было очень ценно, что мы взяли такой материал и начали работать. В процессе подготовки к спектаклю у меня был главный вопрос, который меня волновал – как найти позволение вообще прикоснуться к этому материалу, потому что это очень большая глубина!

– А что приносило Вам радость от работы в спектакле? Или были только трудности?

– У меня в монологе, который не всегда получается, есть такие слова, которые я нашла для себя: «Когда пропадает вера в людей, если верить в него, даже если в этого человека никто не верит, то можно многое изменить и, даже, спасти»… Спасти – это слишком громкие слова, но можно очень многое изменить!

– Считаете ли Вы, что образы царственных мучеников актуальны для нас в современном мире. Зачем они нужны, чтобы их изучали и смотрели?

– Конечно, нужны! Это такой пример! Если взять многие современные спектакли, мы найдем достаточно примеров отрицательных героев. И зрители вроде бы их принимают, и впитывают в себя, как должное, что отрицательные стороны тоже могут быть в человек. Это такое современное позволение.

А здесь люди справляются с трудностями, находят выход жить светло и правильно, веря, несмотря на то, что вокруг совершенно другое общество (сама царственная жизнь могла предполагать и игры придворные, и капризы). И когда смотришь на таких людей, мне кажется, что это и есть очень большая радость и большой подарок знать, что и так можно поступать, что существует вторая, светлая сторона – и мыслей, и поступков!

– Кому бы Вы посоветовали смотреть этот спектакль?

– У меня есть такая мысль, что каждая книга, каждый спектакль приходит тогда, когда нужно. Если бы мне этот спектакль попался в 15 лет, а потом я пересмотрела его в 30 – то и в 15, и в 30 лет я бы вынесла что-то свое. Мне кажется, что такие вещи нужно смотреть всем.

Когда находишь в себе свет и глубину, получаешь от этого радость

Светлана Гончарова, 24 года – актриса творческого центра «Апарте». Исполнила роль Татьяны, дочери Императора Николая II, второй по возрасту

– Знакомы ли Вы были раньше с историческими образами этой семьи или познание пришло в процессе работы в спектакле?

– Я была знакома с историей, но это было на уровне школьной программы. Уже в процессе спектакля учила, интересовалась, смотрела, что-то искала о них, читала.

– Нашли Вы что-нибудь лично для себя в этом спектакле?

– В любом случае, конечно же, нашла! Потому что нужно было что-то найти и присвоить себе, чтобы что-то откликалось во мне, для создания образа.

– В чем для Вас была трудность играть?

– Наверное, трудность в том, чтобы держать образ, понять его - как бы моя героиня поступила, как бы она себя вела – до конца понять их, понять другое воспитание, другой менталитет, другую эпоху… Мы не из царской семьи J, поэтому было тяжело. Но режиссер успокаивала, поясняла, что мы не можем до конца это понять, а может только предполагать, как это могло было быть и поэтому нужно идти от себя, от своей природы и от своего понимания.

– Получили ли Вы какую-то радость от образа, который Вы играли?

– Радость? Не знаю… Подходящее ли это слово вообще для моего образа?... У меня было много разных мыслей, ощущений, находок в себе. Каждый спектакль и каждый образ раскрывает во мне что-то новое, какие-то взгляды, что могу еще и так, и по-другому, быть гибче…

– То есть Вам интересна было играть эту роль, как новый образ?

– Не в образе даже дело. Когда ты в себе находишь что-то подходящее для него, то от этого получаешь радость. Скорее всего, не радость, а светлость! Да, светлость – это слово больше подходит. Когда находишь в себе свет и глубину, получаешь от этого радость.

– Кому бы Вы посоветовали смотреть этот спектакль?

– Советую всем его посмотреть! Даже тем, кто знают историю семьи Романовых, их рода. Скорее всего, они не знают тонкостей взаимоотношений: как они переживали, как переезжали, как они сохраняли свою семью, свет, трепетное отношение друг ко другу, несмотря на то, что вокруг убивали их родственников, была революция, сложные времена, напряжение, раздражение, непонимание, они все равно поддерживали друг друга.

– Нужны ли эти старинные образы в наше современное время?

– Конечно, нужны, как же не нужны?! Мы все учимся на старых ошибках и «ничто человеческое нам не чуждо». Мы все что-то несем из глубины наших истоков, постоянно повторяем одни и те же ошибки, одни и те же пороки у людей, поэтому-то светлое и ясное, которое получает отклик у людей – это необходимо. Это очень здорово!

… приходилось искать совершенно другие приспособления, чтобы разговор о вере не был театрален

Оксана Черкашина, 26 лет – актриса Харьковского государственного академического украинского драматического театра им. Т.Г. Шевченко. Играла Ольгу, самую старшую сестру

– Для меня сегодня была премьера в этом спектакле, мне пришлось заменить одну девочку, которая уехала в Китай по учебной программе, и я сегодня играла здесь в первый раз.

– И как впечатления?

– Мне было довольно сложно. Это такая тема, при которой мне приходилось балансировать на грани, чтобы рассказывать об этой известной истории не сентиментально, не по-актерски, не истерично, а честно. Поэтому была определенная сложность – не переступать через грань театральности, хотя это и театр… Церковь и театр – разные стихии, если можно так сказать. Поэтому приходилось искать совершенно другие приспособления, чтобы разговор о вере не был театрален.

– А молодежи, подросткам стоит или не стоит советовать просмотр?

– Нет, им тоже можно посоветовать. Но мне кажется, для актера это было бы испытание J. Я думаю, была бы стена и холодность. Если бы мне показали такой спектакль, когда я была школьницей, то я бы отнеслась довольно-таки закрыто. Тогда я была немного другой, чем сейчас.

– В таком случае, нужно ли нам вообще изучать эти старинные образы, и нужны ли они современным людям сегодня?

– Это история мучеников, прославленных и Богом, и Церковью. Конечно, нужно! Но сейчас это звучит от меня, наверное, немного лицемерно, так как я живу в основном в театре, и театром и, говоря так, можно подумать, что я живу абсолютно в церковной среде. Нет, это не так. Но по факту, получается, что это настоящая история мученичества за Христа – от этого не уйдешь. И об этом важно знать.

– Возможно ли применение этих образов в современной жизни?

– Не знаю…, думаю, что да. У каждого свое воспитание, свой жизненный путь. Не знаю, как это можно применить, если ты уже смотришь спектакль с позиции того, как ты прожил жизнь. На спектакль может прийти человек абсолютно невоцерковленный, который вообще