«Больница – как «передовая» на фронте, а храм при больнице – как особое спецподразделение»

21 ноября - Собор Архистратига Михаила... О больничном храме в честь Архистратига Михаила и суррогатном материнстве.

21 ноября православные празднуют Собор Архистратига Михаила и прочих Небесных Сил Бесплотных. Этот день – особенный для небольшого больничного храма при Киевской городской клинической больнице №6 «Медгородок», поскольку этот храм назван именно в честь Архистратига Михаила и прочих Небесных Сил Бесплотных. Более того, на Чудо Архистратига Михаила в этом году храму исполнилось 13 лет.

О том, почему были выбраны такие небесные покровители, почему Сестричество милосердия можно назвать «боевой единицей» прихода, и почему от суррогатного материнства съеживаются души христиан? Об этих «почему» рассказал настоятель Архистратиго-Михайловского храма протоирей Геннадий Батенко, заместитель главы Синодального отдела УПЦ по вопросам здравоохранения и пастырской опеки медицинских учреждений.

«У НАШЕГО ПРИХОДА ИНТЕРЕСНАЯ «ТАЙНА», СМЫСЛ КОТОРОЙ Я ПОНЯЛ, ЛИШЬ БУДУЧИ НАСТОЯТЕЛЕМ ХРАМА»

Отец Геннадий, 21 ноября для вашего храма – престольный праздник. Почему именно в честь Предводителя Небесных сил – Архистратига Михаила был назван ваш больничный храм?

Над названием мы долго не думали. Но скажу, что не ошиблись с названием храма на «Медгородке» – в честь Архистратига Михаила и прочих Небесных Сил Бесплотных (Киевская городская клиническая больница №6 «Медгородок», ул. Академика Стражеско, 6-а).

В Харькове есть икона Спаса Нерукотворного, которая в 1997 году обновилась. Я видел тогда этот образ. А потом, спустя два года, мне как-то передали подарок из Харькова – список этой иконы. Я обратил внимание, что в центре образа – Спаситель, а по бокам изображены архангелы Михаил и Рафаил. Почему Рафаил, а не как обычно – Гавриил? Позже эта «тайна» для меня оказалась благословением.

Архангел Рафаил – покровитель врачей, врачующихся, а храм – больничный. Архистратиг Михаил – в честь него был назван наш храм. А посередине Господь, благословляющий меня быть священником в этом храме. Но в начале 1999 года, когда мне подарили эту икону, я еще не был священником, был врачом, и ответ на тот вопрос я получил, уже будучи священником. Да и то не сразу. Лишь через какое-то время я понял, что вот оно, в чем дело: Господь меня благословил еще тогда быть священником, а я ничего не понимал.

Вот такая интересная, можно сказать, «тайна» прихода в честь Архистратига Михаила и прочих Небесных Сил Бесплотных и Божий промысел того, как я оказался здесь.

Правда, чтоб здесь был храм, мне хотелось еще в студенческие годы, но я себя в этом храме не видел священником. Тогда я уже уверовал и понимал, зачем нужна Церковь, и что больной человек особенно нуждается в ее Таинствах. Когда открывался храм, я уже шесть лет проработал в шестой больнице в реанимации, а до этого здесь же, в «Медгородке», были студенческая практика и ординатура. Так что, «Медгородок» для меня еще с 1986 года стал родным.

А когда в 1990 году в Киеве было создано Общество православных врачей в честь великомученика и целителя Пантелеимона, а заседания этого братства проходили в Октябрьской (ныне Александровской) больнице, на приходе протоиерея Романа Барановского, тогда началось настоящее приобщение к церковной жизни.

Я видел, что отец Роман открывал больничные храмы. И у меня зародилась мысль: «Вот было бы здорово открыть храм в «Медгородке» и служить там!» Хотя, конечно, на тот момент я даже не мыслил, что буду священником.

Но вскоре стал вопрос: быть врачом или стать священником? Вопрос возник, потому что я настолько увлекся духовной литературой, что мне перестала быть интересной медицинская литература. Я этого испугался и пошел к духовнику, говорю: «Может, мне в семинарию поступить, что делать? Не хочу читать медицинскую литературу, только духовную читаю». На что мне мой духовник ответил, что надо обратиться к опытному старцу. Был такой старец отец Николай Гурьянов, к нему я и обратился. На мой вопрос: «Медицина или семинария?» – отец Николай ответил: «Воля Божья быть ему священником, за все остальное пусть не переживает».

Когда я получил благословение, позвонил как-то отцу Роману. «Я слышал, что Вы на «Медгородке» собираетесь храм открывать», – «Да, завтра еду к главврачу», – сказал отец Роман. – «Ну, и священник там, наверное, есть?» – «Нет, пока нет». Я тогда набрал воздуху побольше и сказал: «Отец Роман, а что если этим священником буду я?» – А он: «Очень хорошо». Отец Роман знал меня по братству православных врачей, где я часто выступал с лекциями о Церкви и медицине, поэтому это не было моим дерзновением. Таким образом, реализовалась моя давняя мечта – в клинике «Медгородок» открылся храм, а в этом храме еще и я начал служить.

Отец Роман представил меня, как будущего настоятеля храма, а тогда еще врача, главврачу «Медгородка», нам выделили две комнатки, и мы начали делать в них ремонт. А 19 сентября 1999 года, на праздник Чуда Архистратига Михаила, была отслужена первая Божественная литургия.

Справка УНИАН-Религии: Чудо Архангела Михаила произошло в IV веке. Недалеко от города Иераполя есть местность, называемая Херотопа, в этой местности находился храм, возведенный во имя Архистратига Михаила.

Около него протекал целебный источник. Храм был сооружен одним из жителей города в благодарность святому Архистратигу за исцеление его немой дочери водой источника. В продолжение 60 лет пономарское служение в этом храме исполнял благочестивый человек по имени Архипп. Однажды язычники задумали уничтожить храм и одновременно погубить Архиппа.

Для этого они соединили в одно русло две горные реки и направили их течение на храм. Святой Архипп усердно молился Архистратигу Михаилу о предотвращении бедствия.

По его молитве около храма явился сам Предводитель небесного воинства, который ударом своего жезла открыл в горе широкую расселину и повелел устремиться в нее водам бурлящего потока. Таким образом, храм остался невредим, а язычники, увидев такое чудо, в страхе бежали...

К слову, 21 ноября, когда мы почитаем Собор Архистратига Михаила и прочих Небесных Сил Бесплотных, для нашего храма – главный престольный праздник, 19 сентября, на Чудо арх. Михаила, – малый праздник. А архангел Рафаил с момента открытия храма также является нашим небесным покровителем.

Вообще трудами, стараниями протоиерея Романа Барановского при многих больницах Киева были открыты храмы, и одним из них как раз является наш Михайловский храм, которому – вот уже 13 лет.

А в чем вообще особенность больничных храмов?

Конечно, в больницы приезжали священники к верующим больным и в советское время, но чтобы совершалась Божественная литургия, чтобы была духовная жизнь, такого раньше не было. Это великое чудо, что при больницах теперь открыты храмы, и что человек может себе позволить врачевать не только телесные недуги, но и душу, потому что, как мы понимаем, телесная болезнь – не всегда, но чаще всего – следствие греха. Поэтому врачуя телесно недуг, надо помнить, что врачевать нужно и грехи – принести раскаяние перед Господом, исповедаться.

Безусловно, соединение лечебницы телесной и лечебницы души, что мы сейчас наблюдаем, показывает, что время поменялось. К человеку стали относиться правильно – не так, как к обезьяне. Мол, человек, как обезьяна, поэтому лечим только тело, потому что душа обезьяны нам не интересна. Нет – человек есть высшее творение Божие, сотворенное по образу и подобию Его. Поэтому врачуя и духовные, и телесные недуги, мы стали относиться к человеку правильно – по-Божьему. Это – христианская антропология, которая предусматривает и врачевание души, и Духа, и врачевание тела.

Больница – это как «передовая» на фронте, а храм при больнице – как особое спецподразделение. Здесь боль, здесь смерть, здесь покаяние, здесь осмысление прожитой жизни, здесь часто первая встреча со священником, с Церковью. Поэтому миссия больничных храмов – особенная, потому что именно в момент болезни, когда человек находится на грани понимания того, что он не вечен, когда к нему приходит желание переосмыслить свою жизнь, вспомнить о Боге. Поэтому, я бы сказал, больничным храмам быть.

«СЕСТРИЧЕСТВО МИЛОСЕРДИЯ – ЭТО «БОЕВАЯ ЕДИНИЦА» ЛЮБОГО ПРИХОДА, ВЕДЬ СВЯЩЕННИК НЕ МОЖЕТ УСПЕТЬ ВСЕХ ПОСЕТИТЬ»

Сейчас возрождается традиция создавать при больницах и больничных храмах Сестричества милосердия. При вашем храме тоже действует Сестричество?

Да, Сестричество при нашем храме, названное в честь святой страстотерпицы царицы Александры и святых княгинь Ольги, Татьяны, Марии и Анастасии, действует с 2010 года.

Пример, который явили святые царицы Александра и княгини Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия Романовы, актуален для всех поколений. Казалось бы, царская семья – в чем они нуждаются, зачем им идти помогать раненым и больным? По сути, они могли не быть сестрами милосердия, не изучать, как помогать раненым, и их бы никто не осудил. Но то, что инициатива исходила от первых особ государства, вдохновляло на милосердие весь народ.

Поэтому великие княгини одновременно и святые, и добродетели – «добро делая», которые показывали пример милосердия, любви и сострадания людям. Ведь они, несмотря на свое положение, стали помогать нуждающимся, страждущим, оказывать помощь раненым. Поэтому мы и назвали наше Сестричество именно в честь них. А среди сестер, конечно, есть и сотрудники «Медгородка», а это – квалифицированные медики, и простые прихожане.

Вообще форма Сестричества милосердия универсальна не только для больничных приходов – она универсальна для всех приходов. Потому что Сестричество – это «боевая единица» прихода. Ведь больные прихожане есть в любом приходе, поэтому везде есть люди, которые нуждаются в помощи. Или же, к примеру, при больнице слабенький приход, а рядом большой храм, где много прихожан, то это – возможность помогать другим приходам и больным.

Кроме того, больных в больницах очень много, и священник просто не может физически успеть всех обойти, узнать, кому нужна духовная помощь. Вот поэтому Сестричество – это «боевая единица» больничных храмов. Часто сестры милосердия, общаясь и помогая пациентам, передают священнику, что кого-то нужно соборовать, кого-то крестить, а кто-то хочет исповедоваться и причаститься Христовых Тайн. И бывают такие случаи, когда после общения больных со священником и сестрами, больные иначе начинают относиться к своей болезни, у них происходит первая встреча с Богом, Церковью. А бывает, что некоторые даже впервые причащаются – и отходят в вечность.

Протоиерей Геннадий Батенко и архимандрит Адам (Ахаладзе)

Часто складывается впечатление, что раз храм больничный, то и прихожане там – пациенты, врачи да сотрудники больницы. Так ли это?

У нас обычный приходской храм, где много молодых семей с детьми. Конечно, много прихожан – сотрудники «Медгородка», но и много – жители окрестных домов. Поэтому мы особое внимание уделяем детям, и при храме действует воскресная школа для детей.

Я еще преподаю катехизаторские курсы в Киево-Печерской Лавре, читаю лекции о медицине и Церкви. И там многие наши прихожане повышают свой образовательный уровень. Но основной акцент мы, конечно, делаем на образование и воспитание детей.

То есть, наш приход живет. Да и вообще – приход может жить лишь тогда, когда в храме кроме служб и молитвы что-то делается еще – ведется духовная жизнь.

«ЕСЛИ ЦЕРКОВЬ ВЫСТУПАЕТ ПРОТИВ СУРРОГАТНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ, ТО, КАК МЫ МОЖЕМ КРЕСТИТЬ ЭТИХ ДЕТЕЙ? ЭТО – ТАКИЕ ВЫЗОВЫ ЦЕРКВИ…»

Говоря о детях, нужно вспомнить и о проблеме суррогатного материнства, которая сегодня у всех на слуху. Тем более, что буквально на днях Вы участвовали в Международном конгрессе по здравоохранительному праву, который, среди прочих, поднимал вопрос суррогатных технологий.

Известно, что в России суррогатное материнство уже принято на законодательном уровне. Этот вопрос поднимается и у нас, однако позиция Церкви, как известно, категорически отрицательна. Почему тогда это лоббируется государством, и чем чреваты последствия суррогатного материнства?

Самое страшное, что внушают сейчас людям, это то, что якобы суррогатные технологии лечат бесплодие. Во-первых, суррогатные технологии не то, что не лечат женское бесплодие, они вообще не являются лечебными технологиями. Это - вспомогательные технологии, я бы сказал, технологии для психбольных.

Во-вторых, все суррогатные технологии работают только через искусственное оплодотворение, по-другому никак не происходит этого зачатия.

Более того, часто защитники суррогатного материнства используют Ветхозаветный пример, когда Сарра поощряла Аврааму взять в наложницы Агарь, и родился у них ребенок. Однако эти примеры смешны и лукавы, это – манипуляции сознанием верующих людей. Потому что никогда в пробирках никто человека не зачинал, а примеров всяких можно каких угодно притянуть за уши – у русских князей, прошу прощения, тоже было такое, что если жена бесплодна, ее постригали в монахини, потому что нужен был наследник. Да и у Авраама родился сын Измаил, а не появился из пробирки.

Якобы подводя под основу Святое Писание, лоббисты суррогатного материнства хотят оправдать греховное и неприродное – суррогат. Это – современная форма Богоборчества. Человек – становится как Бог, появляется суррогатная семья – где нет отца, нет матери, где дети – не дети, а суррогаты… Ведь полностью разрушается генеалогия, ребенок лишен права знать, кто его родители, кто его настоящие родственники.

Есть еще одна проблема, которую тянут за собой суррогатные технологии. Все эти "однополые пары" повально будут обращаться к суррогатным матерям , которые будут им вынашивать и рожать детей, а те их будут извращать и воспитывать такими же гомосексуалистами. Что это будет? Содом и Гоморра отдыхает.

Возникает следующий вопрос: а как тогда относиться к этим детям? Крестить ли Церкви или не крестить этих детей? Архимандрит Адам (Ахаладзе) (Начальник Департамента по здравоохранению Грузинской Патриархии, профессор Тбилисского медицинского университета, директор роддома имени святых праведных Иоакима и Анны, ректор Института медицины имени святой царицы Тамары при Грузинской Патриархии – авт.), который занимается этой проблемой, говорит, что надо крестить. В то же время, это, как добавляет отец Адам, – Каиново племя, Каиновы дети по духу. И вопрос «надо ли крестить?» – должен быть поставлен на Соборе.

Если Церковь выступает против суррогатных технологий, то, как мы можем крестить этих детей, принимать их в лоно Церкви? На каком основании? Это – чисто икономия. Поэтому пока этот вопрос даже не решен на богословском уровне. Является ли этот суррогатный ребенок нормальным человеком, приемлемы ли эти дети Богу? Это такие вызовы Церкви, такие вызовы обществу. И страшно то, что на эти вызовы сумасшедших мы вынуждены отвечать. Моя душа христианина просто съеживается от этого ужаса, только подумать об этих беззакониях – страшно становится!

А ведь в России, когда принимали этот закон о суррогатном материнстве, тоже было мощное крыло противников – ученые, богословы, биоэтики, правовики, но, тем не менее, победило суррогатное материнство. Почему? Да потому, что это – огромные деньги. Поэтому справедливости в этом вопросе добиться будет невозможно. Самый главный двигатель прогресса сегодня – деньги. Поэтому все новые репродуктивные технологии – это просто большие деньги. И никого не волнует, к каким последствиям это все приведет.

P.S. Беседа с отцом Геннадием то и дело прерывалась телефонными звонками - не только миссия больничных храмов особенная, но и служение "больничного" священника - особенное. Кто-то заболел, кто-то отошел ко Господу, а кто-то нуждается в духовном совете и поддержке. И причем, помощь нужна сию минуту. Тем более, что протоиерей Геннадий Батенко не только настоятель храма в "Медгородке", а еще и медик по образованию, и отец пятерых детей. Так что унывать и зацикливаться на себе, как говорит батюшка, некогда. "Слава Тебе, Господи, я не знаю, что такое уныние", - улыбается отец Геннадий и, успев лишь договорить мне свою последнюю фразу, как снова спешит к больным, прихожанам и детям.

Ольга Мамона - для "УНИАН-Религии"

УНИАН в Google News