Иоанн Диденко: Церковь выживет, если будет состоять из общин

"Один приход меньше, чем за месяц может собрать $9 тыс."... "Человек творит добро в тайне. Но если это касается общественно-церковной диаконии, то я обязан рассказывать, чем занимается Церковь. Множество людей хотят помогать, но боятся, что их деньги пойдут не туда, куда надо". (Интервью)

До революции благотворительность была неотъемлемой частью деятельности Церкви. О социальной работе и о благотворительности в Украинской Православной Церкви рассказывает протодиакон Иоанн Диденко, заместитель председателя Синодального отдела по вопросам благотворительности и социального служения УПЦ, директор всеукраинского благотворительного фонда «Вера. Надежда. Любовь».

Один из наиболее распространенных упреков в адрес Церкви – зачем вы строите красивые храмы, лучше занимались бы благотворительностью. Ваш отдел должен активизировать социальную работу Церкви. Расскажите о том, что конкретно сделано приходами и монастырями УПЦ в этой области?
Во-первых, Церковь только недавно начала возрождаться от советских репрессий, а затем от последствий раскола 1992 г. Поэтому трудно сразу увидеть тот же масштаб социальной работы, который был до революции. Приведу конкретные примеры – сейчас в разных епархиях УПЦ действует девять домов престарелых и приютов, в которых живут около 450 бабушек, дедушек, а также инвалидов. Это при том, что первые такие дома стали появляться только в конце 1990-х годов. Действует шесть церковных реабилитационных центров для химически зависимых людей (нарко- и алкозависимых), через которые в год проходят около 500 человек. При разных храмах действует около ста благотворительных столовых, создано много волонтерских молодежных организаций, самые активные из которых – в Киеве, Днепропетровске и Крыму. В нескольких епархиях открыты телефоны доверия.
Что для Церкви является благотворительностью? Способ ли это донести свое учение и привлечь адептов? Или еще что-то?
Для Церкви благотворительность – это то, что Бог сказал делать каждому человеку лично. Например, не только давать десятину деньгами, но и талантами, и своим трудом. И не то, чтобы батюшка должен это на проповеди «выбивать» - «Давайте десятину! Приходите в храм! Делайте что-то для церкви!», - это надо говорить. Но человек не поймет, пока в нем не заговорит этот Божественный закон: я должен что-то отдать неимущему. Когда он к этому привыкнет – десятую часть доходов, десятую часть своего внутреннего духовного состояния, физической работы отдавать Церкви – произойдут большие изменения.
Сколько денег выделяется на благотворительность?
Здесь можно говорить только о приблизительных цифрах, ведь у каждого прихода или монастыря разные жертвователи – частные лица или крупные компании или благотворительные организации. Общую смету никто не подводит. Единственное, что можно сказать: чем больше активности на приходе, тем больше средств проходит через него.
Если говорить о деятельности Отдела благотворительности, то через наш счет проходит около одного миллиона гривен ежегодно, которые идут на укрепление потенциала социальной деятельности УПЦ. Часть средств идет непосредственно на финансирование благотворительных проектов, а часть для организации структуры общецерковной социальной деятельности. В основном это работа со священнослужителями, активными мирянами, студентами духовных школ, образовательные семинары по основам социальной работы на приходе, работе с волонтерами, поиску средств и т. д.
Но этого очень мало. Что вы делаете, чтобы увеличить масштабы социальной деятельности УПЦ?
Мы учим системности и организованности. Ведь на приходах много случаев, когда священник собирает людей для участия в каком-либо благотворительном проекте. Они какое-то время трудятся, а потом вдруг уходят в подавленном настроении. Этот момент называется «выгоранием». Поэтому, проводятся семинары и тренинги, в том числе психологические, которые помогают руководителям и волонтёрам так работать, чтобы отодвинуть момент выгорания как можно дальше.
Много семинаров вы провели? Сколько людей их посетило?
Сегодня мы читаем спецкурс по социальной работе Церкви в Киевской духовной семинарии, и в других духовных учебных заведениях, где рассказываем о практических моментах социальной деятельности. Мы также проводим семинары для священнослужителей. В двенадцати епархиях были проведены семинары по основам проектной деятельности, поиску средств. Мы рассказываем, как правильно написать проект, чтобы суметь получить денежную помощь на его реализацию. Из 9,5 тыс. священников УПЦ наши семинары прошли уже около 1,5 тыс. Кроме того, были отдельные семинары по основам социальной работы и для студентов духовных школ – их посетило четыре с половиной тысячи человек. Можно сказать, что все эти люди уже социально мотивированы и уже начинают благотворительную деятельность.

Одной инициативы слишком мало

Вы говорили об эмоциональном выгорании. Как бороться с этим явлением?
Если правильно относиться к себе, к своим помощникам и к работе – процесс эмоционального выгорания можно предупредить.
В семинарии я преподавал практику социальной деятельности, и мы начали с того, что у священника должны быть помощники – администраторы. Именно они должны быть управляющими в своем направлении. Настоятель должен доверять своим помощникам, а не ходить каждый день их контролировать. Чтобы появились помощники, нужна община. Прихожане должны приходить в храм не только в воскресенье, они должны жить жизнью храма и средоточием этой жизни является священник. Ионинский монастырь - классический пример такой общины, где духовной частью занимаются священнослужители иеромонахи, а различная социальная деятельность доверена помощникам мирянам. Это классическая структура приходского социального служения.
Есть и другие примеры?
Да, есть священники, которые не хотят изучать новое, вникать в то, что им кажется сложным. Такой человек говорит: «Вот у нас есть дело, мы его делаем без особых знаний – и как-то нам Господь это дает. Оно и так делается. И хорошо, и отчитываться ни перед кем не нужно». Мы говорим тогда: «А вы бы хотели тем людям, которые желали бы оказать помощь, но не знают кому и как – не попросить у них денег, а предложить свое партнерство»? То есть, когда человек участвует сам и видит, куда идут деньги – он придет и еще даст. А когда ты взял, сказал «Спаси Господи», и человек ушел - он может не заинтересоваться больше. Поэтому, приходится учиться разумно управлять, распределять обязанности.
Сегодня священство пересматривает свои позиции. Вот, все знают место из Евангелия «Пусть твоя правая рука не знает, что делает левая». В личном благочестии – так и должно быть, человек творит добро в тайне. Но если это касается общественно-церковной диаконии, то я обязан говорить и рассказывать, чем занимается Церковь. Множество людей есть, которые хотят помогать, но боятся, что их деньги пойдут не туда, куда надо.
Тренинги, семинары, как-то все звучит непривычно для такой организации как Церковь…
Действительно, нас иногда обвиняют в «прозападности»: «Вот, вы делаете тренинги». То есть, пользуетесь современными средствами. Но сейчас другое время. Священники должны быть хорошими администраторами. Им надо учиться эффективному администрированию, управлению ресурсами. Все вопросы, все бизнес-планы - разумные руководители советуются, понимая, что это надо. Ведь на одной интуиции нельзя делать сложное и ответственное дело.
Выходит, что священнику мало разбираться только в духовных вещах, он должен быть всесторонне развитым и образованным? У него просто нет другого выхода?
- Да. И я только за то, если священник чем-то еще занимается, реализует какой-то свой талант и этим зарабатывает. Конечно, это возможно только в случае, если настоятель правильно строит деятельность на приходе, не пытается все взвалить на себя. У нас есть круг священников – друзей. Мы периодически собираемся для общения. И что самое главное в этом общении – мы друг друга обличаем. Это иногда очень больно. Говоришь человеку, что в нем не так, где он неправильно поступил. И тебе говорят.
Целенаправленно собираетесь, чтобы критиковать друг друга – поступки и характер?
- Собираемся чтобы кофе выпить, а заодно в разговоре и новые идеи появляются и обличение. Даже самые хорошие прихожане не скажут священнику неприятную правду, а по-дружески это выходит с любовью.

Община всегда сильнее

Приведите примеры конкретной благотворительности на уровне приходов, которые не учитываются ни в какой статистике.
Есть факторы внешние, которые говорят, есть община в храме или нет. Это доска объявлений. Если при храме есть доска объявлений – значит, в храме есть община. И посмотрев на эту доску, сразу видишь, что к чему. Если там пишут: «Отдам коляску в хорошие руки» - это община. То есть, прихожане уже общаются на бытовом уровне между собой. Обязанность священника-настоятеля – сформировать костяк из таких серьезных, постоянных людей. Чтобы у них были общности, духовные и психологические. Тогда люди будут знать, что они в Церкви найдут общение и поддержку. Например, наш храм – обычный приход, в котором собирают в кружки на свечи, и, когда Сербию бомбили, мой приход насобирал тогда за три недели девять тысяч долларов. И «КамАЗ» с вещами. Это один приход киевский, небольшой. А если б это было по всей Церкви? Церковь наша выживет, если она будет состоять из общин. Как государство выживет, если будет крепкая семья, так и Церковь будет крепкая, если будут крепкие общины. Общинная жизнь позволяет расти внутренне. Не падать, не бороться с некоторыми искушениями постоянно – а просто их не будет. Потому что не священник считает кружку – а кружку считает казначей. Несколько прихожан, бухгалтер, еще кто-то. И не священник назначает, куда деньги девать – а Приходской Совет. Такая схема первохристианская. Такое доверие всегда будет укреплять общину. Это самое главное, что должно быть сейчас. И об этом должен заботиться каждый священник, а мы (Отдел благотворительности) этому учим.
Есть ли что такое, на что Церковь в социальном плане повлиять не может? Чего она делать не будет и не собирается?
Если Церковь на что-то не может повлиять политически, то Она может повлиять духовно. К примеру, если в Украине распространяется американский образ жизни - питание в «Макдональдсе» - или употребление другой пищи, которая не полезна человеку – понятно, что Церковь не будет предавать это анафеме. Это проблема общества. Влияние политики потребления. Но на приходе, если каждый священник скажет: «А давайте вместе решим отказаться от гамбургеров и «Кока-Колы». Даже если жара, и я очень жажду – я не буду этого есть и пить». Или когда выходишь на природу, чтоб был принцип: не отдыхать, пока вокруг тебя мусор. Знаете, ведь когда мы с детьми выходим в лес – мы в первую очередь вокруг себя убираем все. У нас принцип такой «подожди отдыхать». Когда мы это делаем отдыхающие нас снимают на видеокамеру, на фото, спрашивают, кто нам заплатил? Что было бы, если бы так делал каждый верующий? Думаю, мусора стало бы намного меньше.

Беседовали Виктория ПЕТРЕНКО и Влад ГОЛОВИН, специально для УНИАН

УНИАН в Google News